ПАРТИЙНАЯ ЖИЗНЬ

Филипп Исасвич Голощекин родился в 1876 году в маленьком городке Нсвель Витебской губ. Родители при­надлежали к мелкой буржуазии, занимались мелкими под­рядами. Обучался Филипп Исаевич сначала в городской четы­рехклассной школе, а затем, путем домашней подготовки, держал экзамены в технической школе и гимназии, экза­мены выдержал, но принят не был вследствие ограниче­ния приема евреев. В общем, по образованию Филипп Иса­евич имеет шестиклассный курс гимназии, а с 1901 по 1903 год обучался в зубоврачебной школе, которую и окончил; с 1896 по 1900 год служил приказчиком в писчебумажном магазине.

С детства Филипп Исаевич читал очень много, но бес­системно и разбросанно по всем вопросам. Сначала увле­кался философией, а затем общественными науками. Неле­гальную литературу, в очень ограниченном размере, начал читать в 1900 году.В 1903 году в Петербурге, где держал экзамены в Ме­дицинской академии на зубного врача, сошелся с товари­щами, входящими в организации партии, которые ввели его в кружок, но вскоре из Петербурга Ф. И. был выслан и до 1905 года жил в Вятке, где имел зубоврачебный кабинет и выполнял работу по занятиям с кружком из учащихся сред­них учебных заведений.

К началу осени 1905 года Филипп Исаевич продает ка­бинет и переселяется в Петербург, где вплотную занялся партийной работой. Вначаче вошел в военную организацию большевиков и занимался с кружком солдат Петропавловс­кой крепости.Летом 1905 года был направлен в Петербургскую ок­ружную организацию, где вначале выполнял пропагандист­скую работу на Ижорском заводе и в Сестрорецке. Затем стал организатором в этом же районе и был избран от это­го района в Петербургский комитет партии. Был участни­ком ряда конференций Петербургской организации.Был три раза арестован на массовых собраниях рабочих Ижорского завода, два раза был освобожден тут же, после переписи, в третий раз был задержан на несколько недель при полиции. Было заведено дело в Царско-Сельском жан­дармском управлении по 129 ст.Летом 906 года был арестован со всем составом Петер­бургского комитета и судился по процессу 19-и, где по со­вокупности получил 3'/₂ года крепости. Дело было касси­ровано, и Филипп Исаевич был освобожден под залог.По выходе из тюрьмы был направлен Петербургским ко­митетом в Невский район, где заменил т. Зиновьева перед Лондонским съездом. От Невского района Ф. И. был из­бран в Петербургский комитет и также вошел в исполни­тельный комитет.Накануне 1 мая 1908 года он был снова арестован и просидел в Крестах до июня 1909 года. По освобождении был напраачен Петербургским комитетом в Париж на боль­шевистскую конференцию, где был решен вопрос о разры­ве с отзовистами. Из Парижа Ф. И. переехал в Лейпииг, где был нагружен литературой, которую доставил в Виль­но, а затем направлен в Петербург, где принял участие в борьбе против отзовистов и ликвидаторов, и вскоре по ука­занию UK направился в Москву для замены тов. Томско­го, который был назначен агентом ЦК.

В Москве Филипп Исаевич работал до зимы 1910 года, когда совместно с Московским комитетом и Я. М. Сверд­ловым был арестован на квартире инженера Тимкова и после, кажется. 5-месячного .сидения в тюрьме был отправлен в нарымскую ссылку. После нескольких месяцев нарымской ссылки Ф. И. был в рядах других товарищей (Козырев, Куй­бышев и др.) арестован за организацию марксистского круж­ка и просидел в Томской тюрьме несколько месяцев. Дело было прекращено, и он снова был препровожден в нарым­скую ссылку. Из нарымской ссылки летом 911 года бежал в Петербург, там вплотную вошел в работу, получил ука­зание 1Ж отправиться в Москву, где организация вместе с т. Бреславом провалилась, для восстановления организа­ции и организации выборов на Пражскую конференцию.От Московской организации на конференцию были из­браны тт. Зиновьев, Малиновский и Филипп Исаевич.На этой конференции Ф. И. был избран в члены ЦК.

После Пражской конференции по прибытии в Москву он был арестован и после некоторой сидки в Таганке со­слан в тобольскую ссылку. Из тобольской ссылки вскоре опять бежал и прибыл в Петербург. Во время деятельности 3-й Думы работал в Петербургском комитете как предста­витель ЦК. После ареста Я. М. Свердлова на квартире т. Петровского Филипп Исаевич был окружен на квартире Малиновского, откуда удачно скрылся и направился по ди­рективе ЦК на Урал. На Урале проработал несколько не лель и по дороге из Мотовилихинского завода в Екатерин­бург, где была квартира Филиппа Исаевича, он был аресто­ван Как потом оказалось, по указанию Малиновского. При­езд его па Урал был известен охранному отделению, но в течение нескольких недель они не могли его поймать. Пос­ле сидки в Екатеринбургской тюрьме Филипп Исаевич был сослан в Туруханский край, еде пробыл до Февральской ре­волюции.После Февральской революции в первых числах марта Филипп Исаевич прибыл в Петербург и до апрельской кон­ференции работал там. После был направлен на Урал. Был секретарем Пермского губкома, затем секретарем Уральско­го областного комитета и Екатеринбургского губкома.

В промежуток до сдачи Перми (декабрь 18 года) рабо­та! па различных партийных и ответственных советских ра­ботах (член областного Уральского совета, окружной воен­ком, главполиткомиссар 3-й армии и т. п.). После 3-го съезда был членом Сибирского бюро ЦК до занятия Кургана. С августа 19 года до июня 20 года был членом Туркестанс­кого ЦК и ВЦИК. С июля 20 года по июль 21 года был председателем Главруды, затем был ЦК командирован в Башкирию для. проведения съездов. С марта 21 года по ян­варь 23 года был председателем Костромского губисполко-ма и членом губкома. С мая 22 гола по июль 23 года был секретарем Уральского бюро ЦК и с сентября 22 года ис­полняет должность председателя Самарского губкома и члена Реввоенсовета Прииолжского военного округа.За время подпольной революционной деятельности Фи­липп Исаевич имел несколько кличек: Филипп, Борис Ива­нович, Жорж и в секретной переписке Н. К. Крупской Фран. В настоящее время Ф. И. Голощекин является кандидатом в члены ЦК и секретарем Казахского крайкома РКП (б).В гор. Кзыл-Орду прибыл 12 сентября».

Итак, в двадцать лет - приказчик в писчебумажном магазине, где служит четыре года, в двадцать семь лет -член партии и зубной техник, в двадцать девять лет - про­фессиональный революционер. Таким образом, к больше­викам Голошекин примкнул в довольно зрелом возрасте. Если принять во внимание его «кигдчую» натуру^ жажду-Шую деятельности, вполне можно прйдполождаь о выбор был не случаен и продуман, и шшермпеавкпвстурления в РСДРП этот энергичный человек, читавший «бессистемно и разбросанно по всем вопросам» и увлекавшийся «филосо­фией, а затем общественными науками», перебрат не одно направление политической и социальной мысли. Став большевиком, 27-летний Голощекин развил бур­ную деятельность. Даже одно перечисление мест, где он вел пропагандистскую работу, не говоря уже о послереволюци­онном мелькании то здесь, то там, свидетельствует о том, что по характеру это был порученец, исполнитель, функ­ционер, человек, как нынче говорится, быстрого реагирова­ния. Теоретические изыскания, глубокая работа ума были ему чужды, его стихией была непосредственная деятельность, будь то подпольная работа до Октября или заготовка про­довольствия в Костромской области в голодном 21-м году.

Воспоминания современников, касающиеся дооктябрь­ского периода его жизни, несмотря на малочисленность и случайный характер, все же в какой-то мере передают его внутренний облик.Н. К. Крупская пишет о событиях 1912 года, связан­ных с Пражской конференцией: «Владимир Ильич уже уехал в Прагу. Приехал Филипп (Голощекин) вместе с Брендинским, чтобы ехать на партий­ную конференцию. Брендипского я знала лишь по имени, он работал по транспорту. Жил он в Двинске. Его главная функция была переправлять полученную литературу в орга­низации, главным образом в Москву. У Филиппа явились сомнения относительно Брендинского. У него в Двинске жили отец и сестра. Перед поездкой за границу Филипп заезжал к отиу. Брендинский нанимал комнату у сестры Филиппа. И вот старик предупреждал Филиппа: не дове­ряй этому человеку, он как-то странно ведет себя, живет не по средствам, швыряет деньгами. За две недели до кон­ференции Брендинский был арестован, его выпустили че­рез несколько дней. Но пока он сидел, к нему приезжали несколько человек, которые были арестованы; кто именно был арестован - не выяснено. Вызвала у Филиппа подо­зрение и совместная переправа через границу. Филипп при­шел к нам на квартиру вмесге с Брендинским, я им обра­довалась, но Филипп многозначительно пожал мне руку, выразительно посмотрел на меня, и я поняла, что он мне что-то хочет сказать о Брсндинском. Потом в коридоре он сказал мне о своих сомнениях. Мы условились, что он уй­дет и мы повидаемся с ним позже, а пока я поговорю с Брендинским, позондирую почву, а потом решим, как быть. Разговор с Брендипским у нас вышел очень странный. Мы получали от Пятницы извещения, что литература бла­гополучно переправлена, что литература доставлена в Мос­кву, а москвичи жаловались, что они ни черта не получа­ют. Я стала спрашивать Брендинского, по какому адресу, кому он передает литературу, а он смутился, сказал, что пе­редает... своим рабочим. Я стала спрашивать фамилии. Он стал называть явно наобум - адресов-то не помнит. Было видно - врет человек... Я ему чего-то наплела, что конфе­ренция будет в Бретани, что Ильич и Зиновьев туда уже уехали, а потом сговорилась с Филиппом, что они с Григо­рием уедут ночью и Прагу и он оставит записку Брсндицс-кому, что уезжает в Бретань. Так и сделали...

Я очень гордилась тем, что уберегла конференцию от провокатора ».

Надежда Константиновна не впервые видела Голоще-кина: летом 1909 года он приезжал в Париж и несколько .раз встречался с Лениным. 25 июля 1909 года он писал из Парижа, что после «ознакомления с литературой и бесед с Ильичем... пришел к убеждению, что вся политическая ли­ния «Пролетария» есть, в теории позиция революционной социал-демократии... и, только идя этим путем, в практике мы в состоянии упрочить партию и организовать массы вок­руг нее...».

Н. К. Крупская вела секретную партийную переписку, и Голощекин был одним из ее постоянных корреспонден­тов. Насколько продвинулась организационная и пропаган­дистская работа, можно судить по двум небольшим отрыв­кам из писем Крупской. «Ох, какая неурядица в России! -горячо замечает она в начале века. - Главная беда и том, что у людей слишком много своего местного патриотизма. 'Читаешь письма, и грусть берет». Что и говорить, патрио­тизм всегда был бедою для «перманентных революционе­ров»: чтобы раздуть мировой пожар, надо было сначала по­рубить на дрова свое, «местное»... А в 1913 году она сооб­щала: «С Урала мы недавно получили письмо, что за лето там шла работа великолепно. В Екатеринбурге около 200 организованных, в Мотовилихе 100, в Перми 50. Везде на заводах свои социал-демократические организации. Все это партийцы-правдовцы-Л «Великолепную работу» уральцам помог наладить член ЦК. Голощекин. который иехал в Екатеринбург в феврале и несколько педель до ареста со­здавал на заводах новые ячейки. 3 марта 1913 гола энергичный организатор возвращался из Перми. На Екатеринбургском вокзале он был опознан «шпиками» и арестован. При аресте Филипп Исасвич на­звался сотрудником газеты и предъявил паспорт на имя Са­муила Котиссс. Он считал, что охранку уведомил его това­рищ по партии Р. В. Малиновский, с которым они вместе ездили на Пражскую конференцию и были избраны в ЦК. Голошскина сослали в Туруханский край, в деревню Сслив;:ниху. Там жил на поселении «гласнополнадзорный» Я. М. Свердлов, с которым они были хорошо знакомы еще но Москве и по нарымской ссылке; неподалеку, в Курей-ке, жил И. В. Сталин. 3 сентября 1913 года Свердлов пи­шет к В. С. Мицкевичу-Капсукасу: «После нас приехали еще две партии, ждем и третью. Каждая по 3 человека. При­шел и мой старый приятель, с которым по одному делу я несколько лет тому назад уже путешествовал в Сибирь. Само собой разумеется, я был ему рад. Живет со мной» . Речь идет о Ф. И. Голощекине. 7 сентября 1913 года надзира­тель в очередном доносе сообщал: «...административно-по­литические ссыльные Яков Свердлов, Николай Орлов, Шая Голошекин, крадучись лесом, уволились о Монастыре». (Монастырь - село Монастырское, центр Туруханского края; Шая - настоящее имя Голошекина, которого от рождения звали - Шая Ицкович.)Свердлова вскоре перевели в Курейку, где жил Ста­лин. Позже он писал друзьям в Петербург: «Нас двое. Со мною грузин Джугашвили, старый знакомый, с которым мы уже встречались в ссылке другой. Парень хороший, но слишком большой индивидуалист в обыденной жизни». По­скольку оба подозревались, и не без основания, в желании устроить побег, их разлучили - Свердлова вернули обрат­но. К. Лисовский в своей книге о Свердлове приводит до­несение туруханского отдельного пристава енисейскому гу­бернатору: «Вверенный под гласный надзор полиции ад­министративно-ссыльный Яков Мовшев Свердлов прибыл 22 июня сего года (1913) в Монастырское и водворен на 20 анок Селивановский, Туруханского края» ". Имя Голо­вина в этой книге не упоминается, как, впрочем, и в тугих книгах, изданных до его реабилитации. В Сепиванихе Свердлов и Голощекин прожили вместе r обшей сложности около года. Яков Михайлович вел в это время активную личную переписку и часто упоминал о своем «приятеле Жорже», как он звал Голощекина. Ми­моходом он набросал довольно зримый портрет Филиппа Исаевича. В письме от 3 марта 1914 года, отправленном в Па­риж своему давнишнему товарищу по нарымской ссылке В. А. Дилевской (как видно, поднадзорных не слишком ограничивали в переписке), Свердлов сообщал: